Как и зачем говорить с подростком о вич инфекции
Содержание статьи
Как говорить с подростками о ВИЧ-инфекции?
Среди современных подростков бытуют мифы о ВИЧ, а поиск информации в интернете порой приносит больше вреда, чем пользы. В каком возрасте можно начинать говорить с детьми о ВИЧ и ИППП? И кто должен делать это — родители или школа? По просьбе «СПИД.ЦЕНТРа» журналистка Алина Фукс изучила международные рекомендации о половом просвещении, а также узнала у экспертов, когда и как детям нужно рассказывать о профилактике заболевания.
Напоминаем, что все материалы сайта «СПИД.ЦЕНТР» рассчитаны на людей старше 18-ти лет.
Как говорить с детьми о ВИЧ: рекомендации международных организаций
В январе ЮНЕСКО выпустила полностью обновленное Международное техническое руководство по половому просвещению — оно должно объяснить подросткам, как заботиться о своем здоровье, уважать права человека и помнить о гендерном равенстве.
Врачи и психологи, которые составляли пособие, советуют с раннего детства говорить с детьми о вреде и пользе интернета, в частности — социальных сетей. Важно объяснить ребенку, что в интернете можно найти, как полезную, так и ложную информацию. В обоих случаях ребенок должен понимать, что всегда есть взрослый, которому он может доверять и с которым можно обсудить любую интересующую его тему.
Что касается ВИЧ, то и тут специалисты призывают говорить с детьми уже до начальной школы:
- В 5-8 лет стоит рассказать о существовании самой инфекции, о том, что ВИЧ-положительные люди имеют равные права с ВИЧ-отрицательными и могут жить полноценной жизнью. Важно объяснить детям, что сегодняшняя медицина не может избавить человека от этой инфекции, но при правильном наблюдении и приёме лекарств позволяет поддерживать здоровье.
- В 9-12 лет специалисты рекомендуют объяснить детям, как передается вирус, почему ВИЧ-позитивным людям важно открыто говорить о своем заболевании и обсуждать эту проблему. Стоит объяснить, что ВИЧ — не преграда для отношений, построения семьи и карьеры. Человеку просто необходимо всю жизнь находится под наблюдением врачей, а у лечения могут быть побочные эффекты.
- С 12-ти лет можно обсудить с подростками мифы, которые они уже могли почерпнуть из интернета или общения с друзьями. Эти стереотипы могут касаться ВИЧ, беременности, расовой или гендерной принадлежности. Дети должны вспомнить, какие случаи дискриминации им встречались. Пособие ЮНЕСКО также объясняет, что каждый должен «защитить человека, который подвергается дискриминации».
- В старших классах подростки могу сами подготовить рефераты об известных людях, живущих с ВИЧ, активистах, которые борются за права ВИЧ-позитивных, узнать о центрах тестирования и лечения ВИЧ-инфекции в городе или в стране. Подросткам также необходимо рассказать о том, какие анализы на ИППП сегодня существуют, где их можно сдать, какие средства предохранения они должны будут использовать, когда начнут сексуальную жизнь. Старшеклассникам следует понимать и различать, какие средства контрацепции защищают от беременности, а какие — от ИППП. Также необходимо рассказать подростку о необходимости противостоять сексуальному давлению и принуждению.
Сказки — еще один способ начать говорить с детьми о ВИЧ-инфекции. Например, в начале 2018 года отделение ЮНЭЙДС в Китае в честь Дня борьбы с дискриминацией выпустило аудиоверсию популярной детской книги «Самый храбрый мальчик, которого я знаю» (The bravest boy I know). Главные герои книги — Сяо Мина, восьмилетний ВИЧ-позитивный мальчик и его лучший друг Сяо Ли. Авторы книги хотели донести важную мысль о том, что благодаря лечению и поддержке близких у детей, живущих с ВИЧ, может быть нормальное детство.
Татьяна Никонова, автор учебника «Наука секса для подростков»
Журналистка и автор блога о секс-просвете Татьяна Никонова сейчас пишет учебник о половом воспитании для подростков. По ее мнению, ребенку важно понимать, что он может обратиться к родителям за помощью, что у них есть схожая позиция по вопросам секса. Однако, Никонова считает, что секс-просвету должны учить в школе:
«Сегодня ВИЧ-инфекция все чаще распространяется половым путём. Я считаю, что о сексуальной жизни и возможных ее последствиях должны говорить в школе. Родители могут забыть об этом рассказать или и вовсе не знать, как обсудить такую тему. Они могут быть консервативными и считать, что секс — это грязно и ребёнку вовсе не нужно знать об этом. Кроме того, есть дети в детдомах, есть дети мигрантов, которые живут в совершенно другой культуре. Мы не можем рассчитывать, что их родители будут говорить с ними о половом просвещении.
Недостаточно сказать:»Наркотики — зло, аккуратно, можно получить ВИЧ. Дети, не употребляйте наркотики!». Все гораздо сложнее: нужно говорить о вопросах доверия, средствах предохранения. Неправильно сводить тему секса и предохранения лишь к биологической и медицинской частям. Разумеется, ВИЧ — это инфекция, но она не возникает из ниоткуда. Речь идет об ответственном поведении: использовании барьерной контрацепции, регулярной сдаче анализов во взрослом возрасте, договоренностях с партнером.
Сексуальное образование в школах необходимо с самого раннего возраста с постепенным углублением в вопрос. Если мы не объясним маленьким детям, что они имеют право говорить «нет», защищать свое здоровье, то в более взрослом возрасте будет трудно донести до них, почему нужно настаивать на использовании презерватива и почему можно отказываться от небезопасных практик.
Когда мы говорим, что ребенок найдет все ответы в интернете, мы рассчитываем на то, что он поведет себя, как ответственный взрослый: сначала сформулирует правильный запрос, получит необходимую информацию, правильно ее отфильтрует. Нужно бороться не с мифами, а внедрять просвещение и говорить с детьми о том, что их волнует. Ребенок должен знать о методах предохранения еще до того, как он займется сексом: то есть, примерно к 12 годам.
Всемирная организация здравоохранения рекомендует уже в 15 лет уметь пользоваться средствами контрацепции. Я считаю, что теоретическую информацию необходимо давать гораздо раньше: любого ребенка и в 13 лет может потянуть на эксперименты».
Валерия Федоряк, психолог
Психолог Валерия Федоряк придёрживается иного мнения. По её словам, школа, в её сегодняшнем виде, не может выполнить запрос подростков на информацию о сексе и отношениях — именно родители должны говорить с детьми о профилактике ВИЧ:
«Детей 5-6 лет не интересует секс как таковой, и уж точно не заболевания. Им важнее понять, откуда берутся люди. В большинстве случае о сексе и сопутствующих опасностях (в основном, о незапланированной беременности) начинают говорить лет в 12-13. Однако универсального возраста в этом вопросе нет. Мы должны учитывать интересы и развитие ребенка — у всех это происходит индивидуально.
Здорово, когда родители могут говорить на темы секса свободно и спокойно. Часто им в этом нужна помощь психологов. Было бы здорово, если бы в школе показывали, как пользоваться презервативами, но у нас такой практики нет. Хорошо, если родители могут показать и научить. В идеальном мире презервативы должны быть дома, лежать в доступном для подростка месте, причем так, чтобы не было заметно, как он их оттуда берет — ведь у подростков часто нет денег на презервативы.
Бессмысленно сегодня надеяться на то, что школа что-то расскажет детям. Старшеклассникам дают лишь минимальную информацию — зачастую всё сводится к лозунгам «Любовь и верность — твоя защита». Наивный ребенок будет думать, что если у него один партнер, — то он защищен. Как мы понимаем, это не так.
Раз на школу надежды нет, родителям нужно работать над собой и учиться обсуждать темы секса легко и естественно. В идеальной картине мира, когда у ребенка появляется любой вопрос, он спрашивает у родителей. Даже если у взрослого нет ответа, он может сказать: «Я узнаю, и мы с тобой это обсудим». Самое главное, чтобы родители не только пообещали, но и действительно вернулись к ребенку с ответом».
Кирилл Федоров, психолог, руководитель проекта «Психология за права человека»
Психолог Кирилл Федоров считает, что половое просвещение дома и в школе должны идти рука об руку:
«В 2-4 года нужно рассказать о мужской и женской анатомии и физиологии и в общих чертах обрисовать процесс, благодаря которому ребёнок появился на свет.
В 5-6 лет ВИЧ — вряд ли актуальная тема, но ребенок может спросить, что это — если услышал это слово. В таком случае можно просто объяснить, что существует инфекция, которую могут передать друг другу взрослые люди, но это не делает их опасными для окружающих.
В 10-12 лет важно обговорить физиологические и анатомические изменения, которые скоро начнут происходить в связи с половым созреванием.
В 14-15 уже пора говорить о сексе и его безопасных формах. Конечно, любые возрастные рамки условны и важно ориентироваться на каждого конкретного ребенка.
Если ребенок в начале подросткового периода не задает вопросы сам — родители могут сами проявить инициативу. Важно, чтобы разговор об инфекциях не затмевал спокойное и открытое обсуждение того, что такое секс и почему люди им занимаются. Нужно зафиксировать момент, что секс — это прежде всего процесс, который приносит удовольствие.
Сама по себе тема секса и потенциальных рисков не может травмировать: родители так же объясняют ребенку, что нужно мыть руки, чистить зубы — все это касается здоровья. Другое дело, что в нашей культуре секс и все, что с ним связано, — табу. У родителей есть свои психологические барьеры и иррациональные страхи, которые часто приводят к тому, что они даже с друг другом не могут обсуждать подобные темы.
Часто у взрослых нет корректного представления о ИППП, в том числе и о ВИЧ. Поэтому любое просвещение ребенка должно начинаться с самопросвещения родителя. Не нужно уходить от ответа, стыдить и ругать ребенка за вопросы — именно такие реакции могут напугать, травмировать ребенка и приведут к тому, что он не будет доверять родителям, закроется от них, а в случае необходимости пойдет искать информацию на стороне.
Важно рассказать ребенку о существовании стигматизации ВИЧ-позитивных людей. Никто не рождается с предрассудками — страх возникает из-за некорректной информации о вирусе. Детям следует объяснять, что люди отличаются друг от друга по цвету кожи, вероисповеданию, сексуальной ориентации, гендерной идентичности, предпочтениям в еде, состоянию здоровья. Ни один из этих параметров не делает человека хуже. ВИЧ-инфекция — всего лишь особенность здоровья, которая не опасна в повседневном общении. Если в окружении родителей есть открытые ВИЧ-положительные люди, не нужно это скрывать от ребенка: пусть он видит, что наличие ВИЧ-инфекции никак не влияет на отношение к человеку.
Просвещение дома не исключает просвещения в школе. Безусловно, в образовательных учреждениях должны быть занятия, на которых рассказывают о безопасном сексе, ИППП, согласии и т.д. Главная задача взрослых — максимально подготовить ребенка к взрослой жизни со всеми ее опасностями. При этом, информирование не должно превращаться в запугивание подростков: важно объяснить, что нужно делать, чтобы избежать всех опасностей».
Подписывайтесь на страницу СПИД.ЦЕНТРа в фейсбуке
Источник
«Рассказывать подросткам про ВИЧ надо с 5 лет»: Интервью с Мехти Ализаде
Cпециалист по немедицинскому сервису для людей, живущих с ВИЧ, Мехти Ализаде о том, как правильно разговаривать с подростками о ВИЧ, почему не стоит шутить с ними об этом и зачем необходимо половое просвещение в школах.
— Чем принципиально отличается разговор с подростками о ВИЧ-инфекции от такого же разговора со взрослыми?
— Для начала давайте определим про каких подростков мы говорим: до начала половой жизни и после. Мы конечно можем закрывать глаза и говорить о скрепах, но факт остается фактом: по статистке в нашей стране средний возраст начала половой жизни — от 14 до 15 лет. Различия в том, что с подростками легче. У взрослого уже есть установки и сложившиеся стереотипы за годы жизни, на основании собственного опыта. Мы не любим расставаться с ними. У подростков же тот период, когда могут сформироваться либо стереотипы, либо они будут знать правду. Плюс подростки легко включаются, им все интересно.
— Почему тема ВИЧ вообще может быть интересна подросткам? Казалось бы, скука, что-то далекое.
— Им все интересно, а эта тема особенно, потому что до какого-то времени она была для них табуированной, находящейся в темном диапазоне: что-то плохое, вредное, но что, никто толком не объясняет. Она тем или иным образом относится к теме секса, а мы не можем отрицать гиперсексуальность подростков. Она относится к смерти, болезням, маргинализированным группам, — а им это интересно. Я не встречал подростков, которые бы говорили, что они все об этом знают, им им не интересно.
Автор иллюстрации: Никита Иконников
— Кто сейчас в основном доносит до них информацию о ВИЧ?
— Те, кого назначит директор либо завуч по воспитательной работе провести к 1 декабря такую беседу. Чаще всего это преподаватели ОБЖ.
— И насколько преподаватели компетентны в этой теме?
— Мне трудно озвучить срез: сколько компетентных, а сколько — нет. Я знаю и профнепригодных, и наоборот. Первых больше. Но в целом люди о ВИЧ-инфекции очень мало знают. Тема по-прежнему крайне стигматизирована, вокруг нее множество стереотипов. А педагоги ОБЖ самые обычные люди, они — отражение общества, так что можно смело предположить, что мало кто из них знает реальную ситуацию и готов об этом говорить с подростками.
— Как выглядят обычно уроки к 1 декабря (Всемирному дню борьбы со СПИДом) о ВИЧ-инфекции?
по теме
Профилактика
Без презервативов, но с духовностью
— За последнее время ко мне обращались школы несколько раз, но, памятуя негативный прошлый опыт, я требую, чтобы все родители были оповещены о беседе: им необходимо рассказать суть встречи, и они должны дать свое письменное согласие. Чаще всего классные руководители не хотят заморачиваться. Поэтому я и не работаю последние годы в школе. Но из СМИ и разговоров со знакомыми знаю, что разговор о ВИЧ-инфекции сводится на уровень урока биологии: есть такой ретровирус, он поражает CD4-лимфоциты. Это политинформация или биоинформация, не более того. Не затрагиваются социальные аспекты жизни с ВИЧ, стереотипы вокруг этого, городские легенды и стигмы, не говорится о профилактике. Ну, говорят, «берегите себя и будьте бдительны». В крайнем случае педагог, засмущавшись, может сказать: «Ну вы сами знаете, как себя уберечь». В этот момент подростки тоже начинают смущаться и говорить: «Да, да, знаем». Хотя не самом деле ни преподаватель, ни подростки не знают.
— При этом в школах можно в подобных уроках использовать слово «презерватив»?
— Официального запрета нет, скорее, не поощряется. В конце концов, презервативы рекламируются по телевизору и в интернете. Правда, я стал обращать внимание, что про презервативы сейчас рассказывают не как о способе профилактики ВИЧ-инфекции, а как о профилактике незапланированной беременности. Ну, хоть так.
— А зачем вы требуете письменного согласования от родителей?
— Не хочу, чтобы меня обвинили в растлении. Чаще всего инициаторами таких заявлений выступают родители. Опять же, я не провожу такие уроки с подростками моложе 16 лет.
— Младшим это не столь актуально?
«У нас вообще в стране беда с осознанным родительством — далеко не всегда у подростков и родителей складываются доверительные отношения»
— С ними нужен другой формат беседы. Для них по большей части половые отношения еще далеко, они где-то светят впереди, ну, поцелуи украдкой в коридоре. Они не воспринимают это как нечто, что может их коснуться. Уже в 16, когда поцелуи становятся более откровенны, они готовы воспринимать и примерять эту информацию на себя. На сайте СПИД.ЦЕНТРа есть хорошая статья о том, как в России убивалась профилактика [среди подростков]. Все началось в 2004-2005 годах. Самое ужасное, что эта позиция активно поддерживается и СМИ. Если отмотать назад и посмотреть наше телевидение в 2002-2003 году, то картина совершенно другая: открыто говорили о ВИЧ-инфекции, профилактике, презервативах, были молодежные ток-шоу на эту тему. Тогда же были депутаты Госдумы от «Единой России», которые говорили, как нужна профилактика и сексуальное просвещение. Например, таким был Михаил Гришанков.
— Россия занимает лидирующие позиции в мире по темпу роста эпидемии ВИЧ-инфекции потому, что нет профилактики, в том числе среди подростков?
— В первую очередь среди подростков. Представьте себе, в 2005 году прекратили профилактику, тогда человеку было 15 лет, сейчас ему 28, он находится в возрасте активной половой жизни. Вся его профилактика на уровне «с тобой этого не произойдет, потому что ВИЧ — удел наркоманов и проституток. А ты — не они, поэтому у тебя не может быть ВИЧ». И у нас зашкаливающие темпы роста.
— Кто тогда должен говорить о ВИЧ с подростками? Кто для них будет авторитетом?
— В идеале специалисты. Могут быть те же преподаватели ОБЖ, но подготовленные соответствующим образом, они не должны нести свои стереотипы и проводить урок биологии, а рассказывать обо всех аспектах ВИЧ-инфекции. В подавляющем большинстве случаев они об этом не знают. Надо сперва их подготовить, а потом допускать к подросткам. Очень хочется еще сказать про родителей, но я всегда здесь делаю большое но. У нас вообще в стране беда с осознанным родительством — далеко не всегда у подростков и родителей складываются доверительные отношения. Разговор о ВИЧ-инфекции не может идти в отрыве от общих отношений детей и родителей. Если в семье достаточно насильственные отношения, а родители сами смущаются говорить об этом с подростком, то не стоит. Надо поискать специалистов.
— А где искать?
— Честно, не понимаю. Специалисты есть, но их мало. Можно обратиться в ВИЧ-сервисные организации, посмотреть какие там проходят профилактические лекции, семинары.
Автор иллюстрации: Никита Иконников
— Имеет ли смысл, чтобы шла пропаганда профилактики от популярных в молодежной среде людей, например, блогеров?
— Да, это вполне может быть эффективным. Тема послов социальных проблем давно развивается. Но сейчас, не желая никого обидеть, на мой взгляд, послы деградировали. Иногда их слушаешь и понимаешь, что они не в теме. Весь их посыл идет на уровне уроков ОБЖ «берегите себя». Я вспоминаю послов и селебрити конца 90-х, начала 2000-х, которые много знали про ВИЧ-инфекцию, могли провести тренинг, понимали аспекты, например, Владимир Познер, Валерий Панюшкин, Ричард Гир, Моника Белуччи. Они действительно приезжали к нам и проводили семинары, я с ними встречался. Были звезды нашей эстрады, я плохо в них разбираюсь, даже имен не вспомню. Но они были и хорошо делали.
— А сверстники могут просвещать друг друга? Один рассказал другому, как правильно предохраняться, например, им же проще между собой это обсуждать.
— Это важный момент, потому что, по сути, сверстники являются главным источником информации о теме ВИЧ. Я вспоминаю весь тот бред, который когда-то выслушивал от подростков, узнал, как «защитить» себя, про «альтернативы» презервативам. Но тогда многое воспринималось за чистую монету. Например, я слышал от подростков историю, что после секса сразу надо идти пописать, чтобы не заболеть СПИДом. Второй сомневается, а первый говорит: «Точно — помогает!». Подросток не знает, как себя защитить, у него в голове это остается.
«Тема послов социальных проблем давно развивается. Но сейчас, не желая никого обидеть, на мой взгляд, послы деградировали»
Дальше к 1 декабря педагог проводит семинар по ВИЧ-инфекции в классе. Для подростков очень важна эмоциональная безопасность. Ее надо выстраивать. Независимо от того, чтобы он не спросил, сказал или пробурчал, он должен понимать, что не будет за это предан остракизму, над ним не посмеются, его выслушают и ответят.
Если бы подросток спросил у преподавателя ОБЖ, поможет ли пописать после секса, то педагог чаще всего ответил бы: «Ну что ты всякие глупости спрашиваешь?». Подросток посмеется — защитная реакция — и опять останется с этим знанием. Другое дело — поблагодарить за вопрос и объяснить, почему это не работает. Рассказать, как все устроено, в том числе мочеполовая система.
— То есть мы упираемся в полноценное половое воспитание.
— Да. Когда сумасшедшие родители слышат слово сексуальное воспитание, у них рождается в голове, что в школу кто-то приходит в коже, с хлыстами и проводит уроки БДСМ. Но на самом деле уроки полового воспитания про то, как меняется тело, что с вами происходит, что такое половое взросление, как происходят отношения, как защитить себя, как предложить секс, как не стать насильником. Причем какие-то моменты неплохо бы гендерно разделять. Должен быть полноценный курс. Иногда эту роль выполняли печатные издания, например, когда-то для девочек была очень недурная энциклопедия молодой женщины. Там было про все, начиная с того, как будет меняться организм с 11 лет. В нашей стране секс загоняется в темную табуированную зону. Причем теми людьми, которые сами не соблюдают скрепы. Подростки не дураки, они видят, что человек врет, внаглую врет, рассказывая о верности, воздержании, а сам этому не следует. И у подростков возникает определенный диссонанс.
— В каком возрасте надо начинать говорить про ВИЧ с подростками?
— Пораньше. Если мы говорим про сексуальное воспитание в школах, я бы сказал лет с 10-11. Родители могут еще раньше.
— Еще раньше?
— Да. По-хорошему вообще с детсада надо.
— Это как? Что можно объяснить ребенку про ВИЧ в 5 лет?
-Не конкретно про ВИЧ-инфекцию. Про разное. Что у нас в теле живут разные вирусы. Я очень люблю метафору про зоопарк: у каждого внутри живет свой зоопарк, разные монстрики, когда мы болеем, их количество увеличивается, когда здоровы — уменьшается. Надо рассказывать ребенку про его тело, как оно будет развиваться, меняться.
— Допустим, в 5 лет получиться объяснить что-то с зоопарком, а дальше?
«Я очень люблю метафору про зоопарк: у каждого внутри живет свой зоопарк, разные монстрики»
— У каждого возраста свои особенности. В 6 лет это зоопарк, в 10-11 дети уже знают про половые отношения, и можно говорить про то, как вирусы и бактерии плодятся. В 12-13 — говорить, что каждый человек и ты в том числе можешь быть потенциальным переносчиком, или тебе могут передать. В 14 — о социальных аспектах, о профилактике, что делать если. Ну, не уберег себя, на этом жизнь не останавливается, тогда надо сделать то и то.
— Если ребненок ответственный и решил сам сдать анализы, провериться, он может это сделать?
-До 16 лет ребенок сам не может протестироваться. С 16 до 18 может сам сдать тест, но не может получить сам результат — только вместе с родителями.
— Что нельзя делать ни в коем случае, разговаривая с подростками про ВИЧ? Как не навредить?
— Нельзя осуждать и смеяться. Любой вопрос, любую ремарку надо воспринимать серьезно. Даже если вам это кажется полным бредом. Ни в коем случае не принижать, не оценивать слова, говорить, что это ерунда. Можно предложить порассуждать, сказать, что это очень распространенное мнение, но ВИЧ… и дальше объяснить, почему это не поможет. Тема ВИЧ-инфекции связана с большим количество эмоций, и важно не погрузить подростка в состояние шока.
— То есть нужно встать на позицию «равного».
по теме
Общество
«Нас обвиняют в отрицании ценности семьи, хотя мы просто говорим детям о путях передачи ВИЧ»
— Нет, вы не равные. Переходить на сленг, «йоу, парни, как дела», не стоит. Вы — старше. Но нельзя исходить из принципа: я взрослый — я умный, ты младше — ты дурак. Уважительные отношения. Человеку который решит говорить на эту тему с подростками поможет введение нескольких правил: все, о чем мы говорим, не должно выйти за пределы этого помещения. Пожалуйста, говорите о своих чувствах и эмоциях, но не говорите за других. Три-четыре правила помогут. В этой теме много нюансов, аспектов, слухов. «А кто из вас слышал, что про иголки в кинотеатрах или в перилах метро? А давайте попробуем разобраться, правда это или нет».
— Когда я учился в школе, не помню, чтобы вообще говорили о ВИЧ.
— Да, далеко не во всех школах об этом говорят. Я учился все-таки давно, когда эпидемия ВИЧ только начала появляться, тогда еще был Советский Союз и уже началось что СПИД — чума ХХ века. У нас был преподаватель, которому мы доверяли. Она говорила с нами на разные темы, в том числе темы сексуальности и половой жизни. В 1987 году и не могло быть иначе: мы спросили ее про СПИД, она ответила, что это страшная болезнь, а главный признак — должны опухнуть челюстные лимфоузлы. Естественно вечером я их ощупываю, и они — опухшие. Я понимаю, что все, СПИД, умру через пару дней. Естественно я выжил, мне было 13 лет, и на тот момент ни о каком СПИДе у меня речь не могла идти
— Как рассказать ребенку о своем ВИЧ-положительном статусе?
— Ребенка надо готовить, нельзя на него сразу вываливать: «А ты знаешь, у меня ВИЧ-инфекция», развернуться и уйти. Если есть возможность, то лучше начать готовить заранее, с 5-6 лет. О зоопарке, разных болезнях, теле, что с ним происходит, человеческих отношениях, как появляются дети. Не из капусты же. Дети тоже друг другу рассказывают, откуда они появляются. Помню, как мне в 4 классе рассказывали, что ребенок у мамы из попы вылез или из пупка. Дети уже знают, что женщины с большими животами идут в больницу, которая называется роддом, и оттуда приходят с детьми. Значит что-то в роддоме происходит. А как вообще начинают опухать животы? Как ребенок попадает туда? Можно рассказывать, что мужчины и женщины любят друг друга, папа передает клеточку маме. И рассказать про клетки. Постепенно, не имея табуированных тем, подойти к рассказу о своем статусе.
— А в каком возрасте стоит раскрывать свой положительный статус?
«В нашей стране секс загоняется в темную табуированную зону. Причем теми людьми, которые сами не соблюдают скрепы»
— Не надо ребенку говорить слишком рано, а то решит похвастаться ровесникам: «А вы знаете, какой крутой вирус есть у моей мамы?». Оптимально лет в 14-15, если ребенок был подготовлен к этому.
— Если не был?
-Начать готовить. Рассказать о ВИЧ-инфекции, профилактике, объяснить, что болеют не только наркоманы, проститутки и т. д. Дальше говорить о терапии, что ВИЧ давно не приговор, что люди с ВИЧ могут прожить с ним столько же, сколько и без него. И еще по возможности ответить на все вопросы ребенка. Это должен быть долгий разговор. Ответить честно на все вопросы — это же показатель доверия. Подспудный вопрос возникнет у ребенка: откуда? Надо сказать откуда. Иначе ребенок будет все время думать, будет в трансе, в постоянных сомнениях. Не надо выдумывать про стоматологический кабинет или тату-салон.
Источник