Может ли что только один партнер болеет вич
«В этом нет никакой жалости». Как живут пары, где один из партнеров ВИЧ-положительный
В Петербурге, согласно данным комитета здравоохранения, зарегистрировано более 45 тысяч людей, живущих с ВИЧ. По оценкам специалистов, 48 % ВИЧ-положительных мужчин и 38 % женщин состоят в дискордантных отношениях с людьми без ВИЧ. При этом если ВИЧ-положительный партнер в такой паре принимает специальную терапию, то риска передачи инфекции практически нет.
«Бумага» поговорила с людьми из дискордантных пар — о
лекарствах, страхах, детях и о том, как болезнь сказалась на их отношениях.
Вместе с благотворительным фондом «Гуманитарное действие» «Бумага» запустила спецпроект в поддержку нового сервиса помощи «В твоих силах жить». В предыдущем материале читайте интервью с исследователем ВИЧ-отрицателей о том, почему люди не верят в вирус и чем опасны их сообщества.
О проекте
Фонд «Гуманитарное действие» запустил проект «В твоих силах жить», чтобы показать людям, живущим с ВИЧ, что терапия дает шанс жить так же долго, как и без этого заболевания. На сайте можно прочесть обнадеживающие истории людей с ВИЧ, факты об антиретровирусной терапии и получить помощь равных консультантов — людей, которые тоже столкнулись с ВИЧ и знают, как с этим справиться, — в онлайн-формате.
ВИЧ-отрицательна, муж ВИЧ-положителен
— С мужем я познакомилась в группе анонимных наркопотребителей. О его статусе я узнала сразу же, еще до того, как мы начали встречаться. Мы просто тусили в одной компании, и там это было не зазорно: все прекрасно понимали, что может произойти, если употреблять наркотики.
Для меня это не было препятствием для отношений — до этого я уже встречалась с ВИЧ-положительным человеком, моя старшая дочка от него. Мы жили в одном доме, с 13 лет были вместе. О своем диагнозе он узнал в 18 лет, когда его призвали в армию.
Забеременела я, зная о его статусе. Мне было 17 лет. Тогда [в начале 2000-х годов] информации о ВИЧ почти не было, а у меня полностью отсутствовал страх, инстинкт самосохранения и понимание этой болезни. Мое поведение было достаточно рисковым, сейчас я понимаю это. Но дочка родилась здоровой.
С нынешним мужем мы встречались полгода, после чего решили пожениться. И с тех пор вместе 10 лет. О своем статусе он узнал в 2010 году, но терапию принимает только год. Когда мы начинали жить вместе, я не знала, что есть такие вещи, как клеточка СД-4 (вид лимфоцитов, которые при ВИЧ инфицируются в первую очередь — прим. «Бумаги»), которую надо отслеживать, вирусная нагрузка (показатель количества вирусных частиц в 1 миллилитре крови — прим. «Бумаги»). Узнав, начала смотреть анализы мужа, и в какой-то момент увидела, что вирусная нагрузка повышается.
Но мужу это было неинтересно. Он не то, чтобы диссидентом был: понимал, что у него есть заболевание, но не считал нужным принимать терапию. Сдавал раз в год анализы и всё. Начав работать в сфере снижения вреда, (Екатерина — специалистка по медико-социальному сопровождению в фонде «Гуманитарное действие». В эту сферу она попала три года назад после работы волонтером на акции «Россия, тестируйся!» — прим. «Бумаги»), я взяла его к себе на сопровождение как социальный работник.
Иллюстрации: Анна Кулакова / «Бумага»
Я за руку отвела мужа к инфекционисту. Сказала, что теперь всё понимаю и мне страшно с ним спать. Инфекционист при мне рассказал ему о важности терапии, причем разговор был достаточно жестким — но, видимо, так и надо было. Муж вышел из кабинета и такой: «Ну да, надо начать».
Терапию подбирали сложно. Из-за первой схемы он пожелтел: сначала белки глаз, потом лицо, тело. Вторая тоже не подошла: от нее у него была ужасная диарея, вплоть до того, что он не мог уехать на работу. Муж психовал, но третья схема зашла очень хорошо, от нее никаких побочек. Сейчас он достаточно ответственно подходит к приему терапии.
У нас две общие дочки, 9 и 7 лет. Обе девочки здоровые. Ко второй беременности я подошла ответственно: пошла к врачу, по ее рекомендации поехала в СПИД-центр, встала там на учет как «контакт». Со мной поговорил эпидемиолог, но страха во мне тогда никакого не возникло.
Когда мы планировали третьего ребенка, мыслей о том, что надо принимать терапию, тоже еще не было. И почему-то тогда и в СПИД-центре мужу никто ни слова не сказал об этом. Хотя он не скрывал, что у него есть отрицательная жена, что у нас дети. Но, надо сказать, тогда и с лекарствами всё было намного хуже.
Сейчас я не принимаю решения за мужа: сделала свою работу и отошла, дальше его ответственность. У меня нет к нему никакой жалости. Если я начну испытывать жалость к нему или своим подопечным, ничего не получится. Я могу только поделиться своими знаниями в этой сфере, а выбор всегда за ними.
ВИЧ-положителен, партнер ВИЧ-отрицателен. Имя героя изменено
— Я переехал в Петербург из Беларуси три года назад в поисках актерской жизни — у меня театральное образование. Познакомился здесь с молодым человеком, и мы практически сразу начали встречаться. Мы вместе уже примерно 2,5 года.
О своем статусе я узнал недавно, где-то в середине августа. У меня неделю держалась очень высокая температура. Пришел врач, назначил мне какие-то таблетки, которые не помогли. В итоге мы вызвали скорую, и меня забрали в инфекционную больницу имени Боткина. А там, как я уже потом узнал, обязательно берут анализ на ВИЧ.
Так как у меня сначала подозревали ковид, я лежал в отдельном боксе, где было два выхода — сразу на улицу и в общий коридор, куда нам было запрещено. Почувствовав себя лучше, я стал просить врачей, чтобы меня выписали. В один из дней пришла врач и вывела меня в этот общий коридор. Я сразу же почувствовал, что что-то не так, ведь мне туда было нельзя.
С врачом мне повезло: для только что узнавшего о положительном ВИЧ-статусе человека очень важно, чтобы его правильно подвели к сообщению об этом. Врач как-то очень деликатно объяснила мне, что сейчас они ждут результат последнего анализа и подозревают у меня ВИЧ. А еще сказала такие хорошие слова, что к ним разных людей привозят, а я адекватный и нормальный человек, и им очень жаль, когда происходит такое.
Я был в ужасной растерянности: как такое вообще может произойти с тобой? Я совершенно не был к этому готов. Я слежу за своим здоровьем, занимаюсь защищенным сексом. Оказалось, это не спасает. Довериться какому-то одному человеку один раз и заняться с ним сексом без презерватива оказалось для меня губительно.
Врач мне посоветовала ничего не сообщать близким, пока нет последнего анализа. Потому что, как мне объяснили, иногда бывает ложноположительный результат. Когда я приехал домой из больницы, мой партнер радовался, что меня выписали, а у меня был такой тяжелый груз на душе.
Врач позвонила на следующий день. Я поехал в больницу, где мне сообщили, что результат подтвердился. По пути туда я позвонил своему партнеру. Хотел, конечно, рассказать дома — но понял, что не могу больше ждать. Это было просто ударом, я чувствовал себя очень одиноким и попросил его побыть со мной. Он приехал, и мы вместе уже ездили в СПИД-центр, где я сдавал анализы на вирусную нагрузку. Он меня очень сильно поддержал.
В первую минуту, когда я рассказал всё своему молодому человеку, мне казалось: как же я могу быть ним, ведь я подвергаю его риску? Уточню, тогда я особенно не знал, как протекает ВИЧ с приемом терапии. Молодой человек назвал меня дураком. Сказал: ты тот же Женя, я так же тебя люблю и не собираюсь бросать из-за того, что у тебя ВИЧ. Причем, насколько я видел, он даже был готов к тому, что у него болезнь тоже есть. К счастью, у него отрицательный статус.
Когда пришли результаты анализов, у меня оказалась запредельная вирусная нагрузка. И мне сразу же выписали лекарства. Потом мой молодой человек нашел проект «В твоих силах жить», и его сотрудница Алена помогла мне начать терапию.
С партнером мы сейчас существуем практически как единый организм. И если я забываю на 10 минут принять терапию, он об этом помнит на каком-то подсознательном уровне. Когда мы работаем допоздна, в час ночи он мне звонит: «ты выпил терапию?» В этом нет никакой жалости. Мы к этому относимся, как к какой-то особенности, которая появилась в нашей паре, и мы должны вместе это преодолеть.
Мне повезло, что рядом оказались надежные люди, которые меня очень сильно поддержали. Хотя, честно говоря, я до сих пор не осознаю, что болен: получая результаты анализов, надеюсь, что произошла ошибка и мне скажут, что я здоров. Но никуда от этого не деться.
ВИЧ-положительная, партнер ВИЧ-отрицателен
— Когда мне было 18 лет, я попала в Боткинскую больницу с отравлением. Они обязаны проверять на ВИЧ, и мой тест оказался положительным. Не скажу, что особенно испугалась или удивилась — скорее, отнеслась несерьезно. И когда меня перевели в отделение, где лечат ВИЧ и его последствия, я выписалась на следующий день. Видимо, показалось что мне там нечего делать.
В 24 года я забеременела. Меня тогда положили на сохранение в Боткина и объяснили, что надо начать принимать АРВ-терапию (антиретровирусная терапия — лекарства, которые блокируют размножение вируса в организме и снижают риск его передачи — прим. «Бумаги»), чтобы вирус не передался ребенку. Тогда я и начала принимать лекарства. До этого мне казалось, что всё пройдет бесследно.
Дочка родилась здоровой. В Боткина мне выписали препараты, которые надо было ей давать в первые полгода, полтора года держали на учете в СПИД-центре. После этого дали бумагу о том, что ей инфекция не передалась.
Свой статус я никогда особо не скрывала. У меня было понимание, что это не так страшно для окружающих, и я легко говорила с ними об этом. Конечно, не все к этому так относятся. Как-то мачеха приехала на мой день рождения с одноразовыми стаканчиками. Это, конечно, очень унижает.
Мой нынешний партнер знал о моем статусе до того, как у нас начались отношения. Мы познакомились через общих знакомых — он жил в соседнем дворе — и просто очень много болтали. Обсуждали ВИЧ, проблему диссидентства, я рассказывала о своей дочери, о терапии.
Когда у нас завязались близкие отношения, я подробнее рассказала ему про ВИЧ, показала информацию в интернете, чтобы он мог сам что-то почитать в разных источниках и опирался не только на мои слова. Потом отвела к моему врачу, который объяснил ему точку зрения ВОЗ и вообще разные точки зрения, привел статистику и рекомендации. Он отреагировал нормально.
Мы вместе уже два года. Сейчас я жду второго ребенка. По беременности мне нужно было сдавать кровь на ВИЧ и ему тоже — обследование родителей должно быть в карте. И когда мы сдавали кровь, то ни капли не сомневались, что у него будет отрицательный результат.
С врачами, которые ведут мою беременность, мне повезло. Девушка, которая делает УЗИ, посмотрела фильм Дудя, и очень много меня расспрашивала [о моем статусе], ей прямо интересно было. Но я сижу в некоторых чатах в WhatsApp, и у очень многих девочек в других регионах проблемы с этим — вплоть до того, что врачи уговаривают их не рожать.
Не могу сказать, что наши отношения с партнером как-то изменились из-за моего сообщения о ВИЧ. Может быть, только то, что я его зауважала за адекватное отношение.
Ранее «Бумага» публиковала список мест, где в Петербурге можно провериться на ВИЧ. А также интервью о том, как знакомятся и создают семьи ВИЧ-положительные петербуржцы.
Источник
ВИЧ и СПИД
Если вирус ВИЧ передаётся половым путём, то почему в подавляющем большинстве постоянных/супружеских пар он выявляется только у одного из партнёров?
С чего всё начинается?
Всё начинается с обследования на ВИЧ. В большинстве случаев всё сводится к анализам крови, на основании которых ставится диагноз ВИЧ-инфекция.
На что реагируют ВИЧ-тесты?
По официальной теории, они реагируют на антитела к антигенам ВИЧ, помещённым в них. Но независимые исследователи упоминают около 70-и заболеваний и состояний организма, при которых эти тесты реагируют положительно. Теоретически это называется ложноположительной реакцией, но на практике все эти ложные результаты приводят к тому, что обследуемые получают диагноз ВИЧ-инфекция.
Вы не обязаны обследоваться на ВИЧ.
По закону обследование на ВИЧ сугубо добровольное, за исключением обследования доноров крови и работников СПИД-медицины. Вы не обязаны обследоваться на ВИЧ ни под каким предлогом, и можете попросту отказаться это делать, если Вам предлагают это сделать.
Но люди, которым почти ничего не известно о ВИЧ/СПИДе, не пользуются этим правом, и обследуются по настоянию медиков, которое фактически незаконно.
Как и что происходит на самом деле?
На самом деле противозаконно обследуются на ВИЧ практически все беременные женщины, и зачастую госпитализированные больные.
При этом выясняется одна весьма интересная деталь, которая сразу бросается в глаза, но которую официальная статистика упорно не принимает во внимание, а СПИД-медики приводят различные объяснения и отговорки.
Когда беременной женщине ставят диагноз ВИЧ-инфекция, то при обследовании её мужа оказывается, что он не инфицирован.
Когда чем-то больному мужчине ставят диагноз ВИЧ-инфекция, то при обследовании его жены оказывается, что она не инфицирована.
И так происходит в 9 случаях из 10, если не более. При этом только в России каждый год таких диагнозов ставится 40-50-60 тысяч, и утверждается, что на половой путь передачи приходится около 70% от всех случаев заражения.
И что получается?
Одному из постоянных партнёров/супругов ставится диагноз ВИЧ-инфекция, у второго никакой инфекции нет, и при этом утверждается, что один из них заразился половым путём. То есть подразумевается, что человек заразился неизвестно от кого, но только не от своего постоянного партнёра/супруга, и при этом сам его не заразил.
Довольно странная ситуация. Даже в известном смысле оскорбляющая тех, кому вот так ставят этот диагноз, и их вторые половины.
СПИД-медики совсем не торопятся привести свои объяснения этой абсурдной ситуации, и просто не в состоянии вразумительно пояснить, как же так раз за разом выходит, что в России ежегодно около 30 тысяч человек заражаются Вич-инфекцией половым путём, но при этом оказываются не заражены этим вирусом 30 тысяч их постоянных партнёров? Это же вопиющее противоречие!
Если бы ВИЧ передавался при сексе, то таких пар, в которых заражён только один партнёр, вообще не должно быть, или они должны быть очень редкими. В действительности же всё наоборот.
И приводит к простой мысли о том, что либо ВИЧ не передаётся половым путём, а как-то иначе, либо что ВИЧ-тесты реагируют не на вирус, передающийся при сексе, а на что-то иное. В любом случае это противоречит официальной доктрине, и побуждает усомниться в её истинности.
СПИД-медики всячески стараются скрыть реальную статистику по дискордантным и конкордантным парам с “ВИЧ”, и при этом если что-то и говорят об этом, то всегда однобоко, при этом ещё рекламируя использование презервативов и приём антиретровирусных препаратов. Но это всё отговорки. В действительности в подавляющем большинстве дискордантных пар не применяется ни одно, ни другое, и вопрос о том, откуда вирус у одного из партнёров, и почему его нет у второго, так и остаётся открытым, не имеющим официального ответа.
Исследование, опубликованное в журнале “The New England Journal of Medicine”, было проведено среди гетеросексуальных пар, где один человек был ВИЧ-положительным, а второй – ВИЧ-отрицательным. За этими парами наблюдали в течение 20 месяцев. (Эти пары еще называют дискордантными).
По результатам исследования:
– Среди 124 пар, которые правильно пользовались презервативами каждый раз во время вагинального или анального секса, не было зафиксировано ни одного случая передачи вируса ВИЧ-отрицательному партнеру.
– Всего 10% ВИЧ-отрицательных партнеров (12 из 121) стали ВИЧ-положительными в парах, которые использовали презервативы только время от времени.
– Всего 15% ВИЧ-отрицательных партнеров стали ВИЧ-положительными в парах, где презервативы вообще не использовались.
Исследование, опубликованное в журнале “Journal of Acquired Immune Deficiency Syndromes”, было проведено среди дискордантных гетеросексуальных пар и обнаружило следующее:
– Среди пар, которые постоянно и правильно пользуются презервативами, риск передачи ВИЧ менее 2%.
– Среди пар, которые пользуются презервативами только иногда, вероятность передачи ВИЧ составляет 10%.
– Всего 15% людей, никогда не пользовавшихся презервативами, становятся ВИЧ-положительными.
Вполне понятно, что это реклама презервативов, но при этом опять же мы видим, что в этих исследованиях принимали участие дискордантные пары, и при этом процент заражения второго партнёра довольно низкий даже без применения презервативов. Если бы за 2 года заразились не 15%, а хотя бы 50%, это было бы более впечатляюще. А здесь нам говорят о том, что ВИЧ якобы выявлен ещё у нескольких людей, и это подаётся как доказательство полового пути передачи.
В работе, выполненной в Федеральном государственном бюджетном учреждении Государственный научный центр «Институт иммунологии» Федерального медико-биологического агентства, и Государственном учреждении здравоохранения Московской области Московском областном центре по профилактике и борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями, есть такие цифры:
Среди 1711 обследованных гетеросексуальных половых партнеров ВИЧ-инфицированных ВИЧ-инфекция была выявлена у 300, показатель заболеваемости составил 17,5%.
При этом из 708 обследованных партнеров ВИЧ-инфицированных по совместному употреблению инъекционных наркотиков, ВИЧ-инфекция была выявлена у 88, показатель заболеваемости составил 12,4%. Это подтверждает, что половые контакты являются существенным фактором распространения ВИЧ-инфекции в Московской области.
С развитием эпидемии ВИЧ-инфекции появляется все большее число дискордантных пар, в которых лишь один из половых партнеров является ВИЧ-позитивным.
Это позволило идентифицировать и наблюдать в течение 2 лет 329 дискордантных пар, имеющих стабильные отношения. За период наблюдения в данной группе выявлен 21 случай инфицирования ВИЧ, показатель заболеваемости составил 6,4%.
Опять же, почему так много дискордантных пар? Откуда вирус у одного из партнёров, и почему не передаётся второму?
И вполне есть основания предположить, что даже эти редкие исследования не дают истинной картины, не являются объективными. Если собрать полную статистику по соотношению дискордантных и конкордантных пар, то может оказаться и так, что количество первых стремится к 100%, а вторых к 0%. А в отчётах СПИД-медиков приводятся данные, призванные хоть как-то скрыть это, хоть как-то завысить число пар, где оба партнёра ВИЧ-положительны.
Наконец, зачем вообще было бы проводить подобные исследования, если бы половая передача ВИЧ была бы самоочевидной, и если бы количество пар, где ВИЧ-позитивны оба партнёра, превышало бы количество пар, где ВИЧ-позитивен только один из них? Если бы это было так, это было бы широко известно, и являлось бы самым наглядным и убедительным доказательством передачи ВИЧ половым путём.
Тем не менее, факт остаётся фактом: в подавляющем большинстве постоянных/супружеских пар ВИЧ-инфекция выявляется только у одного из партнёров. И это вопиюще противоречит утверждению о том, что ВИЧ передаётся половым путём. Ибо едва ли возможно одновременно утвеждать, что один из партнёров заразился ВИЧем при сексе (70% от всех случаев заражения, десятки тысяч в год в России), и что он заразился не от своего постоянного партнёра и не заразил его.
Если Вы всё ещё верите в официальную доктрину ВИЧ/СПИДа, задумайтесь над этими фактами. Есть все основания сомневаться в её истинности.
В дополнение приведу примеры того, как СПИД-медики поясняют эту ситуацию.
Главврачу Иркутского областного Центра СПИД был задан вопрос:
– Хотелось бы узнать из первых рук правдивую статистику о том, каково соотношение конкордантных и дискордантных супружеских пар с диагнозом ВИЧ-инфекция. По доступным данным, дискордантных пар практически 100%. Как вообще это возможно, если ВИЧ передаётся половым путём? Не обманывают ли нас?
И получен следующий ответ:
– Центр СПИД обладает информацией о чуть более 800 дискордантных парах.
Конец цитирования.
То есть, на учёте в Иркутском СПИД-центре состоят более 800 человек, чьи супруги при тестировании оказались ВИЧ-отрицательными. А по парам, где оба супруга ВИЧ-положительны, информации вообще нет. Потому что таких пар либо просто нет, либо их ничтожное количество. Что само по себе полностью дискредитирует официальную ВИЧ/СПИД-теорию.
Подлинность этих сведений можете проверить по ссылке
Подобный вопрос был задан и специалисту Федерального Центра СПИД:
– Очень любопытно узнать официальную статистику по половым парам, в которых один или оба партнёра состоят на учёте в Центрах СПИД, то есть по дискордантным и конкордантным парам. Судя по всей имеющейся и доступной информации, картина примерно следующая: в подавляющем большинстве случаев на учёте в Центрах СПИД состоят люди, половые партнёры которых при эпидрасследовании оказались ВИЧ-негативными, а конкордантных пар в 20 раз меньше, а то и вовсе нет. Если ВИЧ передаётся половым путём, то как могла возникнуть такая парадоксальная ситуация? Она же сама по себе полностью противоречит ВИЧ-теории, можно сказать прямо опровергает её. А что по этому поводу говорит официальная статистика и специалисты Центров СПИД?
И получен следующий ответ:
– Количество ВИЧ-позитивных в России на 31.12.14г составило 907607 человек. А численность населения России более 146 миллионов. Следовательно вероятность того, что ВИЧ-позитивный окажется рядом с человеком без ВИЧ в несколько десятков раз выше, чем вероятность формирование пары, где инфицированы оба партнера. Поэтому вполне логично ожидать бóльшего числа серодискордантных по ВИЧ пар.
Конец цитирования.
Судя по этому дебильному ответу, складывается впечатление, что вирус ВИЧ появляется у людей каким-то совершенно неведомым образом, неизвестно от кого или от чего, и только потом, после якобы заражения, они вступают в половую связь со своими супругами, и таким образом “формируются” дискордантные и конкордантные пары. Ввиду дебильности этого специалиста, ему был задан уточняющий вопрос:
– Если бы количество конкордантных по ВИЧ пар превышало бы количество дискордантных, то такая статистика была бы широко известна, и являлась бы наглядным подтверждением официальной теории. Но её просто нет.
Можно составить представление о соотношении дискордантных и конкордантных по ВИЧ половых пар по результатам эпидрасследований. На сайте Федерального Центра СПИД, в информационном бюллетене № 39, на странице 7, приведены эти сведения за 2007-2013 годы.
Обследованы в год от 100 до 170 тысяч человек. Из них ВИЧ-позитивны от 4000 до 6700, что составляет 4% от числа обследованных. Из чего вполне можно сделать вывод о том, что количество дискордантных по ВИЧ половых пар составляет 96%, а конкордантных 4%. И эти цифры подтверждаются как прямыми опросами ВИЧ-позитивных, так и результатами исследований о передаче ВИЧ половым путём.
Такая ситуация нисколько не убеждает в том, что ВИЧ передаётся половым путём. Скорее наоборот. И многие люди, состоящие в ВИЧ-дискордантных парах, сразу начинают сомневаться в официальной теории. Начинают искать информацию, и обнаруживают, что дискордантных пар подавляющее большинство. И недоумевают по поводу того, что в 96% случаев при эпидрасследовании не найден источник заражения (!), и тем не менее ставится диагноз ВИЧ-инфекция, на основании исключительно только диагностических тестов (!).
И собственно вопрос: не потому ли замалчивается статистика по дискордантным и конкордантным по ВИЧ половым парам, что она можно сказать опровергает официальную теорию? И если всё-таки подобная статистика есть, то очень желательно её показать, а также услышать вразумительное пояснение специалистов о том, по какой причине коварный ВИЧ передаётся только при случайных половых связях, и практически не передаётся между постоянными партнёрами?
И получен следующий ответ:
– Для постановки диагноза ВИЧ-инфекция необходимо сочетание 3-х факторов:
Эпидемиологические данные. Это не обязательно – выявление источника заражения. Как это сделать, если человек имел с 16 лет большое количество незащищенных половых контактов с разными партнерами, порой случайными? Поэтому для подтверждения актуальности данного фактора достаточно самого факта незащищенных половых контактов в анамнезе.
Конец цитирования.
Опять ответ конченого дебила. По его мнению, выявление источника заражения дело совершенно излишнее. И совершенно неважно, что в подавляющем большинстве случаев обнаружить этот источник не удаётся. Если ты ВИЧ-положительный, и у тебя есть половые органы – ну конечно же ты заразился при сексе. А почему оказался не заражён твой постоянный половой партнёр, который просто обязан был заразиться от тебя – об этом говорить с подобными дебилами совершенно бесполезно и бессмысленно, они просто не в состоянии мыслить рационально и логически.
Подлинность этих сведений можете проверить по ссылке
Ещё раз взгляните на результат независимого анонимного опроса среди ВИЧ-позитивных и их супругов:
Опрос показывает, что таких пар, где диагноз ВИЧ только у одного из супругов, 90%.
Могу добавить, что в этом опросе анонимно приняли участие и люди, которые не будучи сами ВИЧ-позитивными, и не состоя в интимных отношениях с ВИЧ-позитивными, тем не менее умышленно проголосовали по вариантам для конкордантных пар, чтобы таким образом искусственно создать хоть какую-то видимость хоть сколько-нибудь значительного числа пар, в которых ВИЧ-положительны оба супруга. Тем не менее, их голосов оказалось очень мало для того, чтобы достаточно заметно исказить реальную ситуацию. ВИЧ-дискордантных половых пар по всем имеющимся сведениям подавляющее большинство, примерно 90-95%. И этот факт сам по себе является самоочевидным, наглядным и убедительнейшим доказательством того, что ВИЧ/СПИД это миф и мировая афера.
В заключение предлагаю Вашему вниманию небольшой фильм-компиляцию “Заговор против беременных”, в котором тоже наглядно показывается ложность ВИЧ/СПИД-теории, и затрагивается тема дискордантных пар.
Движение против аферы ВИЧ/СПИД
Source: pandoraopen.ru
Источник